Загоскин Михаил Николаевич. Нежданные гости
---------------------------------------------------------------OCR
Birty
Оригинал находится здесь: Russian Gothic Page - Dark Mood Literature
---------------------------------------------------------------Отец
мой был человек старого века, - начал так Антон Федорович
Кольчугин, - хотя, благодаря, во-первых, Бога, а во-вторых, родителей,
достаток у него был дворянский, и он мог бы жить не хуже своих соседей, то
есть - выстроить хоромы саженях на
пятнадцати, завести псовую охоту,
роговую музыку, оранжереи и всякие другие барские затеи; но он во всю жизнь
ни разу и не подумал об этом; жил себе в маленьком домике, держал не больше
десяти слуг, охотился иногда с ястребами и под веселый час так-то, бывало,
тешится, слушая Ваньку-гуслиста, который - не тем будь помянут, - попивал,
а лихо, разбойник, играл на гуслях; бывало, как хватит "Заря утрення
взошла" или "На бережку у ставка" - так заслушаешься! Но если батюшка мой
не щеголял ни домом, ни услугою, то зато крепко держался пословицы: "Не
красна изба углами, а красна пирогами". И в старину, чай, такие хлебосолы
бывали в диковинку! Дом покойного батюшки выстроен был на самой большой
дороге; вот, если кто-нибудь днем или вечером остановится кормить на селе,
то и бегут ему сказать; и коли приезжие хоть мало-мальски не совсем простые
люди, дворяне, купцы или даже мещане, так милости просим на барский двор;
закобенились - так околицу на запор, и хоть себе голосом вой, а ни на одном
дворе ни клока сена, ни зерна овса не продадут. Что и говорить; любил
пображничать покойник! Бывало, как залучит к себе гостей, так пойдет такая
попойка, что лишь только держись: море разливанное; чего хочешь, того
просишь.
переводилось, а уж об наливках и говорить нечего!
Однажды зимою, ровно через
Всяких чужеземных напитков сортов до десяти в подвале не
шесть месяцев после кончины моей
матушки, сидел он один-одинехонек в своем любимом покое с лежанкою. Меня с
ним не было: я уж третий год был на службе царской и дрался в то время со
шведами. Дело шло к ночи; на дворе была метелица, холод страшный, и часу в
десятом так заколодило, что от мороза все стены в доме трещали. В такую
погоду гостей не дождешься. Что делать? Покойный батюшка, чтоб провести
время до ужина, - а он никогда не изволил ужинать прежде одиннадцатого
часу, - принялся за Четьи-Минею. Развернул наудачу и попал на житие
преподобного Исакия, затворника печерского. Когда он дочел до того места,
где сказано, что бесы, явившись к святому угоднику под видом ангелов,
обманули его и, восклицая: "Наш еси, Исакий!", заставили его насильно
плясать вместе с собою, то покойный батюшка почувствовал в душе своей
сомнение, соблазнился и, закрыв книгу, начал умствовать и рассуждать с
самим собою. Но чем более он думал, тем более казалось ему невероподобным
таковое попущение Божие. Вот в самое-то его раздумье нашла на него дремота,
глаза стали слипаться, голова отяжелела, и он мне сказывал, что не помнит
сам, как прилег на канапе и заснул крепким сном. Вдруг в ушах у него что-то
зазвенело, он очнулся, слышит - бьют часы в его спальне ровно десять часов.
Лишь только он было приподнялся, чтоб велеть подавать себе ужинать, как
вошел в комнату любимый его слуга Андрей и поставил на стол две зажженые
свечи.
- Что ты, братец? - спросил батюшка.
- Пришел, сударь, доложить вам, - отвечал слуга, - что на селе
остановились приказный из города да козаки, которые едут с Дону.
- Ну так что ж? - перервал батюшка. - Беги скорей на село, проси их
ко мне, да не слушай никаких отговорок.
- Я уж их звал, сударь, и они сейчас будут, - пробормотал сквозь
зубы Андрей.
- Так скажи, чтоб прибавили что-нибудь к ужину, - продолжал батюшка,
- и вели принесть из подвала штоф запеканки, две бутылки вишневки, две
рябиновки и полдюжины виноградного. Ступай!
Слуга отправился. Минут через пять вошли в комнату три козака и
один пожилой человек в долгополом сюртуке.
- Милости просим, дорогие гости! - сказал батюшка, идя к ним
навстречу.
Зная, что набожные козаки всегда помолятся прежде святым иконам, а
Стр.1