П. Н. Ткачев
Иезуиты, полная история их явных и тайных деяний от основания ордена до настоящего времени
Сочинение Теодора Гризингера.
Перевод со 2-го немецкого издания, т. 1.
Изд. Вольфа. 1868 г.42
Встань, человек! / Сост., подготовка текстов, примеч. А. И. Володина, Б. М. Шахматова.-- М.:
"Советская Россия", 1986. (Худож. и публицист. б-ка атеиста).
OCR Бычков М. Н.
[...] Никакая история, если только это действительно история, а не биография, не должна
игнорировать экономическими факторами, не может и не должна оставлять без внимания те общие
экономические условия социального быта, среди которых действуют те или другие личности. Истина эта
в настоящее время никем уже не оспаривается, и скоро, вероятно, ее будут заносить в детские прописи.
Но историки иезуитского ордена все еще продолжают упорно отрицать ее и руководствуются старыми,
рутинными приемами, сводят свои "истории" на простой и не лишенный некоторой пикантности рассказ о
"соблазнительных происшествиях". Первый вышедший том истории иезуитов Гризингера содержит, как
мы сказали, четыре книги; из них первая посвящена биографии Лойолы, две последние -"соблазнительным
происшествиям", и только. В одной второй книге (занимающей менее 1/3 первого
тома) трактуется об общей деятельности ордена и его политике. Но и здесь все больше сводится к
рассказам о личной деятельности, уме и плутовстве того или другого патера.43 Как будто только этим
патерам и обязан орден своими успехами! Но ведь ум и таланты патеров не оскудевали и впоследствии,
напротив, они постоянно изощрялись и развивались: отчего же они не могли спасти орден от погибели,
отчего они не могли упрочить его существование на веки вечные?
Дело в том, что причины, вызвавшие орден на свет божий и подготовившие его падение, следует
искать не в личной деятельности его членов, а в общих условиях тогдашнего экономического положения
Европы. XVI век ознаменовался двумя параллельно шедшими революционными движениями: движением
чисто демократическим -- крестьянскими войнами и движением чисто буржуазным -- восстанием городов.
Первое из этих движений было задавлено и уничтожено; второе тоже побеждено и приостановлено, но
только на время и только отчасти. Первая победа имела характер чисто случайный; она могла и быть и не
быть; народная партия имела столько же и даже больше шансов победить, как и быть побежденною: при
разборе истории крестьянской войны Циммермана44 мы старались доказать нашу мысль фактами, потому
теперь нам нет надобности снова возвращаться к этому вопросу. Но что касается до той победы, которую
одержал феодализм над буржуазией),-- то это была уже не простая случайность, а роковая, логическая,
неизбежная необходимость. По-видимому, мы высказываем совершенно противоречивые положения, повидимому,
мы защищаем очевидные парадоксы. В одном случае мы доказываем возможность
исторических скачков, в другом -- отстаиваем теорию постепенного исторического развития. Почему
крестьяне могли победить в XVI веке и перестроить весь общественный быт по своей социальнодемократической
программе, а городская буржуазия должна была терпеливо ждать своей победы еще
целые два века? Если в первом случае был возможен исторический скачок, то почему он не был возможен
во втором? А вот почему: крестьянство боролось за изменение самого принципа, лежащего в основе
данного социального быта,-- буржуазия же, оставляя принцип неприкосновенным, хлопотала только об
ускорении некоторых из его логических последствий. Но насколько возможно было первое, настолько
невозможно было второе. Всякий данный экономический принцип развивается по законам своей логики, и
изменить эти законы так же невозможно, как невозможно изменить законы человеческого мышления,
законы наших психологических и физиологических отправлений. В сфере логического мышления
невозможно перейти от первой посылки к последней, минуя среднюю,-- точно так же в сфере развития
данного экономического принципа невозможно перескочить с низшей ступени прямо на высшую, через
все посредствующие. Всякий, кто пытается сделать подобный скачок, может заранее рассчитывать на
Стр.1