Константин Михайлович Станюкович
Добрый
"Морские рассказы"
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 6 апреля 2002 года http://publ.lib.ru
"К.М.Станюкович. <...> Морские рассказы"": Издательство "Художественная литература"; Москва; 1986
Константин Михайлович Станюкович
Добрый
(Из дальнего прошлого)
Посвящается Е.Д. <...> Синицкому
I
Однажды, в начале декабря 186* года, когда щегольской корвет "Кречет" стоял на двух якорях на
большом рейде Батавии, я -- тогда юный гардемарин -- правил вахтой с полуночи до четырех утра. <...> Капитан и большая часть офицеров были на берегу. <...> Старший офицер, штурман, механик и "батя",
как все звали иеромонаха Антония, никуда не съезжавшего с корвета, давно спали в своих душных
каютах. <...> Отделение вахтенных дремало, примостившись на бухтах снастей и у
пушек. <...> Только бодрствовали двое часовых да шагал взад и вперед по шканцам вахтенный унтер-офицер. <...> Не спал и один из вахтенных матросов -- Аверьян Шняков. <...> И вдруг,
обрывая ее, поднимал голову и вдумчиво смотрел на небо, усеянное брильянтами мигающих звезд, среди
которого медленно-величаво поднималась томная и словно бы самодовольная луна. <...> И оно
манило бы к себе, если бы по временам не показывалась над водой, совсем близко, отвратительная
плоская большая голова каймана с неподвижными глазами. <...> В его рассказах чувствовался слегка скептический ум, но не озлобленный после двадцатилетней
службы, а словно бы смягченный философией его доброго сердца. <...> II
-- Не спится, Шняков? -- тихо спросил я, приблизившись к нему. <...> -- Ночь, ваше благородие! -- еще тише ответил он, словно бы боялся спугнуть чары волшебной
ночи. <...> И, указывая рукой на рейд, прибавил:
-- Вот на этом самом рейде матросики просто в отчаянность пришли... <...> Капитаном у нас был Евген Иваныч Двинский... <...> Я слышал, что Евгений Иванович Двинский, молодой адмирал, давно занимавший береговое
место, был мягкий и очень добрый человек. <...> -- И с таким добрым капитаном вы дошли до отчаянности? -- воскликнул я. <...> Одно <...>
Добрый.pdf
Константин Михайлович Станюкович
Добрый
"Морские рассказы"
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 6 апреля 2002 года http://publ.lib.ru
"К.М.Станюкович. "Морские рассказы"": Издательство "Художественная литература";Москва; 1986
Константин Михайлович Станюкович
Добрый
(Из дальнего прошлого)
Посвящается Е.Д.Синицкому
I
Однажды, в начале декабря 186* года, когда щегольской корвет "Кречет" стоял на двух якорях на
большом рейде Батавии, я -- тогда юный гардемарин -- правил вахтой с полуночи до четырех утра.
Огни были потушены. Вокруг царила тишина.
Капитан и большая часть офицеров были на берегу. Старший офицер, штурман, механик и "батя",
как все звали иеромонаха Антония, никуда не съезжавшего с корвета, давно спали в своих душных
каютах.
Команда спала на палубе. Отделение вахтенных дремало, примостившись на бухтах снастей и у
пушек.
Только бодрствовали двое часовых да шагал взад и вперед по шканцам вахтенный унтер-офицер.
Не спал и один из вахтенных матросов -- Аверьян Шняков.
Это был старший рулевой, серьезный и старательный человек лет под сорок, любивший иногда
пофилософствовать на баке и вступавший охотно в беседы с теми офицерами, особенно с молодыми,
которые пользовались его расположением за то, что не наказывали линьками, не дрались и не очень
ругались.
Прислонившись к борту на шканцах, Шняков тихо мурлыкал под нос какую-то песню. И вдруг,
обрывая ее, поднимал голову и вдумчиво смотрел на небо, усеянное брильянтами мигающих звезд, среди
которого медленно-величаво поднималась томная и словно бы самодовольная луна.
Она, как говорят моряки, светила во "всю рожу".
Шняков вдыхал полною грудью нежную прохладу южной ночи и, казалось, проникновенно
любовался ею.
Действительно, почти безмолвная и таинственная, она была прелестна.
Море едва трепетало рябью, отливавшею серебром, и словно о чем-то ласково шептало. И оно
манило бы к себе, если бы по временам не показывалась над водой, совсем близко, отвратительная
плоская большая голова каймана с неподвижными глазами.
На такой рейдовой вахте делать решительно нечего.
Я уж налюбовался ночью, до усталости шагал по мостику, мечтая о писательской славе, обошел
два раза палубу -- убедиться, что часовые не спят, и, прислонившись к поручням, вдруг почувствовал,
что неотразимая и властная дрема сию минуту охватит меня.
Стр.1