Андрей Соболь
САЛОН-ВАГОН
320 с. <...> А так как генерал-губернатор, старик шестидесяти лет, страдал водянкой, разбухнув весь, и почти
никогда не расставался со своим дворцом и садом, пышным и занимательным, похожим на сады из
арабских сказок, где тонкоголосые фонтаны, замысловатые лабиринты и узорные беседки еще хранили
молчаливо-грустные воспоминания о последнем эмире, убитом на пороге его дворца, и так как
телеграммы предпочитал поездкам, а халат, мягкий и вкрадчивый, словно улыбка восточной женщины,
мундиру, то голубой салон-вагон мирно стоял на запасных путях. <...> В его большом зеркальном трюмо между двумя
шифоньерками только и отражалось одно: белокурая институточка, худенькая, с большими, не по летам
невеселыми глазами, и толстый умильно-широколицый денщик -- не то нянька, не то дядька. <...> Девочка Тоня, а впоследствии Антонина Викторовна Ашаурова, надолго запомнила вагон N 23. <...> О голубеньком вагоне, где в углу она когда-то нацарапала перочинным
ножиком, как это делают все солдатики и о чем ей рассказывал денщик Прохор, свою тайну, тайну
никому не рассказанную, даже лучшей подруге, -- свое стихотворение с заглавными буквами в каждой
строчке, как в хрестоматии, и над которым долго-долго работали и маленькая голова и маленькое сердце:
Голубенький вагон,
Я люблю тебя, как деда,
Я люблю тебя, как Бога,
Если б не было бы Бога - Умерли бы все души
Если ты меня покинешь - Я умру. <...> Голубенький,
И меня зароют, как папу, как маму,
как брата Сережу. <...> Не раз вагон попадал под обстрел, не раз вывороченные рельсы и калеки-семафоры
преграждали дорогу, но тотчас же из соседних вагонов выскакивали солдаты-железнодорожники, чинили
-- и вагон катил дальше. <...> Вскоре вагон заболел -- заболел, как болеют люди: подался, где-то лопнули какие-то пружины,
дававшие жизнь, где-то что-то свернулось. <...> Тотчас же заново перетянули кожаные диваны и кресла <...>
Салон-вагон.pdf
Андрей Соболь
САЛОН-ВАГОН
320 с.
Источник: А. Соболь. Человек за бортом. Повести и рассказы. М.: "Книгописная палата", 2001. -OCR
и вычитка: Александр Белоусенко, февраль 2008. http://belousenko.com/
...И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль...
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль...
А. Блок
До войны он был в личном распоряжении генерал-губернатора одной из восточных окраин.
А так как генерал-губернатор, старик шестидесяти лет, страдал водянкой, разбухнув весь, и почти
никогда не расставался со своим дворцом и садом, пышным и занимательным, похожим на сады из
арабских сказок, где тонкоголосые фонтаны, замысловатые лабиринты и узорные беседки еще хранили
молчаливо-грустные воспоминания о последнем эмире, убитом на пороге его дворца, и так как
телеграммы предпочитал поездкам, а халат, мягкий и вкрадчивый, словно улыбка восточной женщины,
мундиру, то голубой салон-вагон мирно стоял на запасных путях.
Только раз в году, весной, отравлялся он в Петербург за генерал-губернаторской внучкой и
привозил из Смольного девочку с косичкой. В его большом зеркальном трюмо между двумя
шифоньерками только и отражалось одно: белокурая институточка, худенькая, с большими, не по летам
невеселыми глазами, и толстый умильно-широколицый денщик -- не то нянька, не то дядька.
Девочка Тоня, а впоследствии Антонина Викторовна Ашаурова, надолго запомнила вагон N 23.
Когда летом 1906 года умер дед, и на вокзале трубы, флейты и фаготы провожали его
высокопревосходительство в последний путь, а на площади толпами стояли длиннобородые сарты,
похожие на фокусников и чревовещателей, девочка плакала не только о дедушке, но и о "голубеньком", с
которым надо расстаться навсегда. О голубеньком вагоне, где в углу она когда-то нацарапала перочинным
ножиком, как это делают все солдатики и о чем ей рассказывал денщик Прохор, свою тайну, тайну
никому не рассказанную, даже лучшей подруге, -- свое стихотворение с заглавными буквами в каждой
строчке, как в хрестоматии, и над которым долго-долго работали и маленькая голова и маленькое сердце:
Голубенький вагон,
Я люблю тебя, как деда,
Я люблю тебя, как Бога,
Если б не было бы Бога -Умерли
бы все души
Если ты меня покинешь -Я
умру.
Голубенький,
И меня зароют, как папу, как маму,
как брата Сережу.
В начале войны судьба сначала закинула его на Кавказский фронт, откуда он перекочевал на ЮгоЗападный.
На юго-западном фронте он был в беспрерывном движении: новый командующий армией жил
и спал в нем. Неутомимый и горячий, генерал нигде подолгу не засиживался, с одного места переносился
на другое. Не раз вагон попадал под обстрел, не раз вывороченные рельсы и калеки-семафоры
преграждали дорогу, но тотчас же из соседних вагонов выскакивали солдаты-железнодорожники, чинили
Стр.1