Юрий Львович Слёзкин (1885-1947).
Источник: "Новелла серебряного века",Москва, "Терра-Terra", 1994.
OCR и вычитка: Александр Белоусенко (belousenko@yahoo.com), 16 августа 2003.
ЮРИЙ СЛЁЗКИН
НЕГР ИЗ ЛЕТНЕГО САДА
М. А. Кузмину
I
Я знаю одну удивительно странную историю, страдательным действующим лицом которой
явился некий барон фон-дер-Гац и -- совершенно неведомо для себя -- негр из летнего сада в Митаве.
Я познакомился с бароном фон-дер-Гац у него в имении лет пять тому назад. Это было большое
майоратное поместье, в несколько десятков тысяч десятин земли, почти целый уезд одной из наших
остзейских губерний.
Старый замок, стиля древнегерманских крепостей, с высокими башенками, острыми шпилями,
бойницами для пушек, -- весь серовато-красный, окаймлялся густым парком, только незначительная
часть которого, около дома, была расчищена; дальше тянулся почти девственный лес, с едва
намеченными заглохшими аллеями.
Барон был в достаточной степени разорен и не мог поддерживать в должной мере великолепия
родового поместья, но все-таки это не мешало ему, благодаря значительным доходам, жить безбедно и
даже широко. Почти всегда в замке толпились какие-нибудь гости: соседи-помещики, друзья детства,
однокашники, приезжавшие из разных концов России, наконец -- петербургские знакомые.
Хозяин принимал радушно, хозяйка была очаровательна; что же удивительного в том, что никто
не манкировал при случае завернуть в "Гацдорф" -- так звали поместье -- и оставались в нем почитай что
неделями, совершенно не помышляя об отъезде.
Все знали барона как отличного хозяина, неутомимого работника, прекрасного семьянина.
Женившись на дочери одного промотавшегося русского барина и не взяв за ней ничего, кроме красоты и
молодости, он сейчас же бросил гвардейский полк, в котором служил, и, рассудив, что только при
усиленном труде можно поддержать престиж рода своего и семьи, удалился в поместье и занялся
хозяйством.
С шести часов утра, а то и раньше, в страдную пору, можно было видеть барона фон-дер-Гац уже
бодрствующего, уже верхом на английской кобыле объезжающего тихою рысью свои владения,
следящего за правильной порубкой леса, за жнивой, за выгоном скота.
Главного управляющего-агронома, до того бывшего в "Гацдорфе", барон выслал, как нечистого
на руку, и управлялся со всем единолично, при помощи шести приказчиков, взятых из крестьян
посмышленее.
Только благодаря своему неусыпному бдению над родовым имуществом, барон пользовался
относительным благосостоянием, что и заявлял многим своим приятелям не без гордости. И все,
разумеется, согласились с ним.
Злые языки говорили, что, оберегая одну собственность, барон тем самым рисковал утратить
другую -- свою жену, так как будто бы ей очень скучно в старом барском гнезде, а скуки ради мало ли
какие желания приходят в голову. Но всё это были не более как сплетни, непременные спутники даже
небольшого человеческого общества.
Баронесса была любезна, но не до фамильярности, учтива, но без утрировки, и никто не мог
похвалиться ее особливым предпочтением. Правда, она любила развлечения и удовольствия, но это было
в порядке вещей, так как ей недавно минуло всего лишь двадцать лет. Если изящное кокетство, овеянное
легкой сентиментальностью и наивностью, почитать за порок, то только этим одним пороком обладала
прелестная баронесса фон-дер-Гац.
II
Стр.1