Зарубежное регионоведение (сводная)

Технический прогресс и сексуальная эмансипация модерна, опережавшие психические возможности человека XIX века, запустили в культуре «нервные» механизмы, которые выражали обостренное ощущение нового мира и требовали новых методов преодоления, оказавшихся в итоге столь разнообразными и во многом фатальными. В этом ключе именитый немецкий историк Йоахим Радкау предлагает вниманию читателей уникальную культурную историю нервов в Германии. Фундаментальное исследование раскрывает панораму грандиозной эпохи, в которой нервы определяли как молодой тогда раздел медицинской науки, так и повседневность человека. Опираясь на богатый архивный материал, Радкау детально прописывает и анамнез, и эпикриз последних 150 лет «нервного дискурса» и задается вопросом, что же есть эта пресловутая «болезнь нервов» — обусловленный переломными вехами истории культурный конструкт или истинный опыт страдания, преходящая мода или константа, индивидуальный или коллективный феномен? В поиске ответов книга предлагает увлекательную модель интерпретации политической, культурной и личностной истории.

В настоящей книге известный норвежский экономист Эрик Райнерт показывает, что богатые страны стали богатыми благодаря сочетанию государственного вмешательства, протекционизма и стратегических инвестиций, а не благодаря свободной торговле. По утверждению автора, именно такая политика была залогом успешного экономического развития, начиная с Италии эпохи Возрождения и заканчивая сегодняшними странами Юго-Восточной Азии. Показывая, что современные экономисты игнорируют этот подход, настаивая и на важности свободной торговли, Райнерт объясняет это давним расколом в экономической науке между континентально-европейской традицией, ориентированной на комплексную государственную политику, с одной стороны, и англо-американской, ориентированной на свободную торговлю, — с другой.

Книга продолжает цикл монографий Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ, посвященных российскому рынку труда («Нестандартная занятость в российской экономике» (2005), «Заработная плата в России: эволюция и дифференциация» (2007), «Российский работник: образование, профессия, квалификация» (2011) и «В тени регулирования: неформальность на российском рынке труда» (2014)). В монографии дан комплексный анализ процессов мобильности на российском рынке труда, который охватывает период 2000–2014 гг. В ней обсуждаются такие важные аспекты, как динамика рабочих мест и движение работников, процессы реаллокации рабочей силы, ведущие к изменению структуры занятости и росту производительности труда, взаимосвязь мобильности на внешних и внутренних рынках труда, мобильность менеджеров промышленных предприятий и вопросы, связанные с внешней миграцией. Анализ опирается на большие массивы микроданных и широкое применение современных эконометрических методов. Исследование дает целостное представление о том, как развиваются процессы трудовой мобильности в России и какие последствия это имеет.

Exploring the edge condition of São Paulo, Justin McGuirk analyses the different forms of dwelling available to its would-be citizens, and meets some of the people carving a life for themselves on the verge of this unforgiving metropolis. Driving anti-clockwise, we take a journey backwards in time, moving from cardboard favelas and hastily built tower blocks back to modernist social housing and the factory town built early in the last century. Is this a tale, as the Brazilian flag attests, of «order and progress»? Are the citizens of the periphery better off looking after themselves than in the hands of developers and the paternalistic state? Part road trip and part urban critique, this drive-by portrait makes the case that the city is best understood not by its centre but by its edge.

Mao once called the Chinese «a blank sheet of paper», and the modernising that came with the Cultural Revolution treated cities much the same. But Mao’s destructive impulses were as nothing compared to the liberalised policies of his recent successors. China has undergone urbanisation on a scale never seen before — much of it speculative, some of it a brazen display of power. In this incisive analysis by the acclaimed Sinologist Julia Lovell, we get inside the politics of architecture and city-making in China. There is a colourful cast, from the Western starchitects rushing into the land of opportunity, to political dissidents such as Ai Weiwei, to rebellious residents singing defiantly as the bulldozers advance. In this trenchant critique of urban policy, Lovell wonders what good all this thrusting ambition will have been if the property bubble bursts.

On their bland campuses, the likes of Apple, Google and Facebook dominate the world, removed from the mess and the prying eyes of the real city. But while their products are discussed endlessly, their urbanism has rarely been. So what does it look like? To date, the Silicon Valley campus has served as a backdrop to many a sun-kissed founder photoshoot, but there is little understanding of the distinctive urban personality that separates the village of Facebook from the town of Google, or the truly urban Twitter (which recently decided to move to San Francisco’s notoriously un-gentrifiable Tenderloin). This investigation of the private towns of Silicon Valley examines the tech campus as a typology and attempts to discover what urban design says about companies we think we know.

Исследуя окраины Сан-Паулу, Джастин МакГирк в своем путевом дневнике четырнадцатичасового путешествия по периметру крупнейшего города Южной Америки анализирует разные формы жилищ его «вроде как горожан» и расспрашивает некоторых из них, ведущих борьбу за жизнь на границе не прощающего ошибок мегаполиса. Путешествуя против часовой стрелки, читатель возвращается в прошлое, переезжая от трущоб из картонных коробок и наскоро возведенных многоэтажек к образцам модернистского социального жилья и заводскому городку, построенному в начале прошлого века.

Когда-то Мао Цзэдун назвал китайский народ «чистым листом бумаги, на котором можно написать любые иероглифы». Таким же было и его отношение к городам Китая во время Культурной революции. Однако действия Мао кажутся пустяками в сравнении с политикой его последователей, отказавшихся от всяких ограничений, — сегодня Китай переживает урбанизацию в масштабах, которых не знала мировая история. В своем эссе известный синолог Джулия Ловелл анализирует китайскую политику в сфере архитектуры и городского строительства. Круг действующих лиц широк — это и западные архитектурные звезды, слетевшиеся в Китай, как мухи на сладкое, и политические диссиденты, такие как Ай Вейвей, и непокорные жители, бесстрашно поющие песни, глядя на приближение бульдозеров.

В книге собраны востоковедческие статьи русского философа и мыслителя Александра Моисеевича Пятигорского (1929–2009), профессора Лондонского университета, написанные им в 1960–1970-е годы, до эмиграции в Англию (1974), и опубликованные в ныне труднодоступных изданиях. Это первая попытка представить в систематизированном виде его исследования в области индологии и особенно буддологии, которыми он занимался, будучи научным сотрудником Института востоковедения Академии наук CССР. Оригинальный подход Пятигорского к исследованию проблем индийской и буддийской психологии и философии, резко отличающийся от официально принятого в те годы марксистского подхода, и сегодня представляет большой интерес не только для поклонников творчества А.М. Пятигорского, но и для профессиональных востоковедов.

Лес часто воспринимают как символ природы, антипод цивилизации: где начинается лес, там заканчивается культура. Однако эта книга представляет читателю совсем иную картину. В любой стране мира, где растет лес, он играет в жизни людей огромную роль, однако отношение к нему может быть различным. В Германии связи между человеком и лесом традиционно очень сильны. Это отражается не только в облике лесов — ухоженных, послушных, пронизанных частой сетью дорожек и указателей. Не менее ярко явлена и обратная сторона — лесом пропитана вся немецкая культура. От знаменитой битвы в Тевтобургском лесу, через сказки и народные песни лес приходит в поэзию, музыку и театр, наполняя немецкий романтизм и вдохновляя экологические движения XX века. Поэтому, чтобы рассказать историю леса, немецкому автору нужно осмелиться объять необъятное и соединить несоединимое — экономику и поэзию, ботанику и политику, археологию и охрану природы. Именно таким путем и идет автор «Истории леса», палеоботаник, профессор Ганноверского университета Хансйорг Кюстер. Его книга рассказывает читателю историю не только леса, но и людей — их отношения к природе, их хозяйства и культуры.