ЛИТЕРАТУРА О СОВЕТСКИХ ЛАГЕРЯХ О советских тюрьмах и лагерях существует в мире обширная литература. <...> Вспомним лишь те, которые ярче всех сохранились в памяти читателей: «Соловки» генерала И. М. Зайцева (Шанхай, 1931 г.), «Красная каторга» М. <...> Никонова-Смородина (София, 1938 г.) и, в первую очередь, книга 198 ИСТОРИЯ СОВЕТСКОГО БЕЗЗАКОНИЯ Ивана Солоневича «Россия в концлагере» (Париж, 1938 г.) 3 . <...> После войны, в сороковых и пятидесятых годах, стали появляться книги иностранцев, освободившихся из советских лагерей. <...> Выведенные в произведениях бывшие зэки должны были сохранить и пронести через все годы страданий самые теплые чувства к «родной партии». <...> Преодолеть табу лагерной темы удалось впервые А. Солженицыну <...> «Эта крохотная капля правды разорвалась как психологическая бомба — что же будет в нашей стране, когда Правда обрушится водопадами?» — пишет Солженицын, вспоминая обстоятельства этого эпохального события в книге «Архипелаг ГУЛаг». <...> Летом 1964 года Главлит неожиданно разрешил публикацию в московских журналах трех произведений на лагерную тему. <...> Поддавшись нажиму, эти авторы представляли дело таким образом, что якобы от произвола пострадали одни лишь честные коммунисты. <...> После падения Хрущева лагерная тема стала нераздельным достоянием Самиздата. <...> Классический симптом этой аберрации — дело французского писателя и публициста Давида Руссэ, участника французского Сопротивления. <...> Вернувшись тяжелобольным из Бухенвальда, он посвятил всю свою жизнь борьбе с системой концлагерей, считая, что существование их в любой стране мира, вне зависимости от ее политического строя, представляет собой вызов, брошенный совести всего человечества. <...> Поэтому он предложил Организации бывших узников нацистских концлагерей обратиться к советскому правительству с просьбой разрешить им обследовать лагеря в СССР. <...> Через несколько дней после появления воззвания Руссэ в «Фигаро» на него грубо обрушился главный редактор коммунистического <...>